Мои первые роды

Начать, наверное, стоит с того, что вся беременность вплоть до 32 недели прошла без осложнений. Не было отеков, перепадов настроения, большой прибавки веса и прочего. Но в 32 недели меня положили на сохранение в родильный дом №2 города Северодвинска, где я и провела все оставшееся время вплоть до родов, с небольшими отлучками домой. Этот родом имеет особый статус - и входит в число тринадцати самых лучших роддомов Российской Федерации.
Понравилось мне там с первого взгляда: чисто, аккуратно, комфортно. Милые медсестры и квалифицированные врачи. Грамотное лечение и куча консилиумов перед тем, как отправить роженицу на кесарево сечение. Вот и меня смотрели раза три и приняли решение о проведении планового кесарева в районе 23 февраля.
Но сынок решил по-другому. У меня стали подтекать воды, совсем понемногу, но регулярно. Так уж получилось, что с подтекающими водами я вернулась из дома в роддом, где под выходные, дежурная врач, делавшая тест уверяла, что это не околоплодные воды. А акушерки, видевшие, что из меня просто таки льется, пригласили заведующую, которая сделала тест правильно и констатировав ВОДЫ!!!!!!!!, собрала очередной консилиум.
Однако врача, который вел мою беременность в роддоме не было. И мне предложили рожать самой. Поскольку потуги мне были запрещены, заведующая сказала, что будем тащить ребенка щипцами. Меня стало трясти, и я начала ругаться. Говорила, что буду рожать либо сама, либо кесарите меня срочно. Я предложила заведующей самой засунуть в себя щипцы, и только потом предложить мне этот способ. Женщина, видимо не ожидала такой наглости, послала меня погулять, пока она будет думать.
Пока я сидела и ревела в полный голос, одновременно уплетая грушу и закусывая ее шоколадом, врачи заходили в ее кабинет и не выходили оттуда.
Потом вышла заведующая, и спросила, отчего я реву, а я ответила, что истерика у меня оттого, что мне не дают рожать, когда малыш остался внутри практически без воды.
Она улыбнулась и сказала: «Выбрасывай грушу, выплевывай шоколад и иди готовиться к операции».
До этого я прочитала кучу литературы о том, как проводится операция кесарево сечение и была к ней готова морально. Я приняла душ, сделала все необходимые процедуры, переоделась в одноразовую ночную сорочку, которую мне выдали в роддоме и начала собирать вещи. Позвонила мужу и родителям, спокойно сказав, что иду на операцию и включу телефон только после того, как отойду от наркоза.
Потом я еще час ходила взад и вперед по палате, а девчонки пили чай с конфетами, и мне так хотелось к ним присоединиться. Но на операцию идут с пустым желудком и кишечником, а я за это время и так успела позавтракать дважды.
Потом мы поднимались в лифте с медсестрой, с которой общались как давние подруги. Перед входом в операционную меня начало потрясывать. Я увидела стол и огромные лампы над ним. Стало жутко.
Мне предложили подписать бумажки и выпить стакан кислой жидкости, которая должна была предотвратить рвоту (обычно те, кто поел перед операцией, подвергаются жуткой пытке – промыванию желудка, поскольку их начинает рвать на операционном столе).
Потом меня снова переодели, попросили распустить волосы и забраться на стол.
Как только я перебралась на операционное ложе, сразу пришла куча врачей и медицинского персонала, которые стали суетиться надо мной. Мне вставили катетеры, надели манжет для измерения давления, и сделали анестезию.
Анестезиолог попал с первого раза, и я даже не почувствовала укол в спину.
Ноги стали неметь сразу же, за исключением большого пальца.
Тем временем врачи притихли, а анестезиолог все время заглядывал в глаза и узнавал, как я себя чувствую, не тошнит ли меня и т.д.
Операцию проводил Короткий Е.Н., дважды признаваемый лучшим врачом – гинекологом России. Он все время шутил. И после очередной шутки спросил, чувствую я что–нибудь или нет. Я сказала, что чувствую, и зашевелила большим пальцем левой ноги. Он удивился и сообщил, что операция давно идет, и мой палец ему мешает.
Потом стали вынимать ребенка и послед. И это было жутко больно. Когда мой малыш начал пищать, терпеть болезненные ощущения стало легче.
Ребенка приложили к груди на операционном столе. Операция длилась 19, 5 минут. Как сообщил мне Евгений Николаевич, для данной операции это рекорд. Наш первенец появился на свет 16 февраля 2010 года.
Потом меня перевезли в реанимацию, и наркоз стал отходить. Ощущения были ужасные. Бросает то в жар, то в холод. Боль такая, что выворачивает наизнанку и хочется лезть на стенку. Все тело бьет мелкая дрожь и ужасно хочется пить. Но все это быстро забывается, когда малыш лежит рядышком.
Короткий Е. Н. провел операцию быстро и профессионально, несмотря на то, что это была вторая полостная операция за 2 часа.
Шов на животе был настолько аккуратным, особенно если учесть использование скоб, что на осмотрах его не могли найти, а забегая вперед скажу, когда рожала второго ребенка, но уже в роддоме другого региона, все, кто меня осматривал, поражались, что он такой аккуратный, и в один голос говорили: «Это не наш шов, где рожали?». Ребенок не получил родовых травм, а я послеоперационных осложнений.
В послеродовом отделении мы лежали с сыночком в отдельной палате. Евгений Николаевич несколько раз заходил к нам и спрашивал о самочувствии. Выписали меня на 8 сутки, поскольку 7–е приходились на 23 февраля.
Роды были совершенно бесплатными. Никто ни разу, за исключением одной медсестры в послеродовом отделении не намекнул на деньги или подарок. Платные же услуги оказывались в соответствии с прайсом и через кассу. Никто из рожавших со мной не платил денег. И это считалось нормой.